Эпос как предчувствие культурной революции

2549
Adyrna.kz Telegram

Премьерный показ сериала «Козы-Корпеш – Баян-Сулу», состоявшийся в предновогодние дни, обернулся нешуточным скандалом. Не дожидаясь финальных титров шестисерийного телепродукта, зрители написали письмо, адресованное министру информации и коммуникаций Даурену Абаеву и председателю правления АО «РТРК «Казахстан» Ерлану Карину с требованием снять его с эфира.

Чужие среди своих

Подписанты обращения, среди которых есть имена известных в стране журналистов и писателей, указали при этом две основные причины: некорректные представления авторов сериала о казахской истории и культуре, а также крайне низкий уровень казахского языка, на котором общаются между собой персонажи новой экранизации эпоса.

Действительно, первые же эпизоды разрекламированного проекта стали настоящим разочарованием для многих зрителей. Оно оказалось сродни впечатлениям от просмотра фильмов, авторы которых не могут воссоздать обстоятельства и детали незнакомой им культуры, вследствие чего возникают откровенные ляпы. К тому же актеры начинают говорить на неживом и условном языке в случаях, когда сценарий требует воспроизвести аутентичную речь аборигенов.

Но здесь-то речь идет об отечественном сериале, созданном по заказу ведущего государственного телеканала! Почему он оказался столь приблизительным и необязательным по отношению к собственному культурному пространству?

Попытаемся разобраться.

На этот раз «звезды сошлись» таким образом, что премьерный показ новой экранизации эпоса вкупе с мощной волной негативной зрительской реакции способен стать моментом истины для современной казахской культуры. Конечно, если таковые сигналы будут распознаны.

Зачем нам необходимо «прерваться» на рекламу?

В ходе обсуждения сериала пользователи социальных сетей открыто говорят или подразумевают то, что своим провалом он обязан шала-казахам, которые по незнанию (или даже намеренно) исказили этнические реалии, лежавшие в основе национального эпоса. Доля правды (причем значительной) в этом, конечно же, есть. Однако наряду с этим обращает на себя внимание еще один немаловажный факт, который заставляет более внимательно присмотреться к причинам возникновения обсуждаемого культурного инцидента. И, быть может, расширить привычные представления о том, кого (или что) следует винить в подобных ситуациях.

Я имею в виду реакцию на скандал руководства телеканала. Того самого телеканала, что позиционирует себя как последовательный проводник и защитник ценностей национальной культуры.

Так вот, официальные лица не увидели в сериале тех огрехов, что возмутили зрителей. Во всяком случае, не посчитали их столь серьезными и недопустимыми, чтобы согласиться с содержанием зрительских протестов.

Что в свою очередь свидетельствует о гораздо более сложной системе социальных отношений в сфере поддержки национальных культурных интересов, нежели устоявшееся и имеющее широкое хождение представление о том, что трудности и сложности современного казахского общества, связанные с развитием казахского языка, всецело обусловлены «вредительством» со стороны шала-казахов.

Завяжем узелок на память, чтобы вернуться чуть позже к теме официальных лиц. А пока рассмотрим другие актуальные проблемы, имеющие непосредственное отношение к данному скандалу.

На самом деле «шала-казахский след» в рассматриваемой ситуации не будет особо продуктивным, скорее – тупиковым. Для того чтобы понять настоящий драматизм разворачивающейся на наших глазах истории, следует вспомнить о… безграмотной казахской рекламе. Благо, квази-казахские тексты, выписанные аршинными буквами на билбордах, как и всегда, встречают нас на улицах наших городов, а рекламные ролики, привычно нарушающие грамматические и орфоэпические нормы казахского языка, широко доступны благодаря тому же телевещанию.

Судя по качеству текстов, вложенных в уста героев сериала, ручеек рекламного лингвистического треша стал-таки полноводной рекой...

Что мне Баян-Сулу?

Признаться, в ситуации, сложившейся на сегодняшний день вокруг сериала «Козы-Корпеш – Баян-Сулу», мне интересна главным образом ее лингвистическая составляющая. А именно: особенности стилистики речи персонажей, которые представляют собой откровенные кальки и демонстрируют уже далеко зашедшие процессы креолизации современного казахского языка.

Будь это другой фильм, а не экранизация эпоса, языковая подмена, быть может, и прошла бы незамеченной. Но великая харизма эпоса, являющего собой вершины казахской словесности, наглядно обнаружила шокирующую скудость языковых компетенций, представленных в сценарии.

А ведь безграмотная реклама уже давно не просто «сигнализировала» – она «била в набат», вещая миру о крайнем неблагополучии казахского языка.  Жаль, что массовые примеры языковой девальвации в рекламе так и не стали предметом заботы казахского общества.

рек-3.jpg

К примеру, разница между «мүмкіндіктер ашық», как в «свежем» рекламном билборде Altel, и «мүмкіндіктерге жол ашық» состоит в том, что в первом случае казахский перевод покорно мимикрирует, маскируется под строй русского языка, а во втором – сохраняет традиционную для казахского языка  семантику. Невнимание к языковым нормам складывается из, казалось бы, мелочей. Однако они подобны каплям воды, которые способны точить камни и подмывать, как в нашем случае, фундаменты языков.

Уже долгие годы я пристально наблюдаю за социокультурным контекстом, в котором суждено ныне функционировать современному казахскому языку. Основная его проблема, на мой взгляд, состоит в неточной оценке статуса-кво, непонимании сложности переживаемых языком процессов, игнорировании тенденций его активной креолизации.

Все разговоры о казахском языке у нас обычно обращены к отдельным деталям, тенденциям, не претендуя на то, чтобы сформировать общую картину его современной жизни. Широкое обсуждение в обществе премьеры сериала, продюсером которого выступила Баян Максаткызы, дает редкую (даже уникальную) возможность увидеть на авансцене всех участников языкового процесса. Хотелось бы надеяться, что опыт такого обсуждения может повлиять в дальнейшем на изменение в лучшую сторону нежелательных и негативных прогнозов, касающихся развития казахского языка.

Собираем языковой пазл

Итак, упорядочим составляющие, соберем тот самый проблемный пазл, который возник вокруг премьерного показа новой экранизации национального эпоса.

В основе его лежит телепродукт, к языку персонажей которого имеются серьезные претензии, связанные с их несоответствием лингвистическим нормам, преобладанием креолизованных языковых форм.

Претензии исходят со стороны представителей общества, профессии которых непосредственно связаны с развитием языковой сферы: журналистов, писателей. То есть их мнения и оценку необходимо считать экспертными.

Третьим участником ситуации выступают официальные лица и учреждения, в ведении которых находится разработка, развитие и реализация языковой политики, нацеленной на поддержку государственного языка страны. Как уже отмечалось, они не посчитали возникшую проблему сколько-нибудь важной и поэтому устранились от непосредственного участия в ней.

Таким образом, главным результатом происшедшего скандала должно стать, как мне кажется, понимание того, что спасение и сохранение казахского языка является в первую очередь заботой казахской интеллигенции.

Для того чтобы все положения, озвученные в написанных по поводу сериала письмах и статьях, не остались одним лишь пустопорожним звоном, важно предпринять действия, которые подтвердили бы объективность такой критики. К примеру, проделать анализ сценария сериала «Козы-Корпеш – Баян-Сулу», указать конкретные креолизованные языковые формы, продемонстрировать их нормативное употребление. Такой шаг стал бы первой масштабной коллективной акцией в защиту норм казахского языка и первым оригинальным словарем казахских лингвистических кáлек.

Представляется, что все прочие замечания, касающиеся развития сюжетных линий, некорректности представлений о казахской жизни, напрямую связаны с качеством казахского языка, демонстрируемого в сериале. Поскольку известно, что вместе с языком теряется весь культурный космос этноса.

Признаки «революционной ситуации»

О том, что современное состояние казахского языка требует серьезных мер защиты от процесса его дальнейшей стихийной креолизации, окончательного перерождения в язык-кальку, знают многие. Но чтобы изменить негативный сценарий его развития, необходимо в корне пересмотреть стратегию языковой политики.

Государственные учреждения, работающие в этой сфере, слишком консервативны и бюрократизированы, чтобы понимать важность существующей языковой проблемы. А потому они не в силах ни контролировать, ни влиять на тенденции девальвации языка. Это можно описать словами ленинского определения революционной ситуации: «верхи не могут управлять по-старому».

Письмо, в котором присутствуют положения в защиту государственного языка, возникшее в связи с экранизацией эпоса, стало, пожалуй, первым  значительным и имевшим резонанс актом национальной интеллигенции, актуализирующим проблему соблюдения норм современного казахского языка. Не будет, думается, большой натяжкой обозначить его как проявление тезиса о том, что «низы не хотят жить по-старому».

Сможет ли казахская интеллигенция сформировать список имеющихся языковых проблем, наметить эффективные пути их решения и стать движущей силой требуемых, как воздух, изменений в языковой сфере, покажет время.

Если понимать революцию как перерыв постепенности, то казахское общество, конечно же, должно принять меры для того, чтобы предотвратить постепенную деградацию национального языка, признаки которой мы все наблюдаем ныне.


Земфира ЕРЖАН, 

express-k.kz

Пікірлер